История о бешеном быке

Сане и его банде посвящается…

Итак, по всей видимости, пришло время рассказать историю «О бешеном быке», которая бороздила умы Балалара в ночь с 1-го на 2-е июня прошлого года. Дело в том, что эта история нанесла нам глубочайшую психоневрологическую травму, штамповый шрам от которой до сих пор напоминает нам о той ужасной ночи и возвращает нас на то самое место, в тот самый час. Но жизнь продолжается, мы опять обнаглели и вот уже без всякого видимого невооруженным взглядом зазрения совести я начинаю повествование о тех душераздирающих событиях.

В то лето Балалар феерически жег на просторах Геленджикской бухты. Рабочая командировка, что может быть лучше? Мы резвились словно дети, пугали туристов, морочили голову аборигенам. Дни протекали весело и беззаботно, вина кубани лились рекой, будка самоубийств работала как часы, а море встречало нас миллионами голых тел на всякий вкус и цвет. Что мы могли знать о суровой правде жизни в те беззаботные дни? Мы воровали прищепки и ели куриную утку, восторженным взглядом смотрели мы в будущее и оно представлялось нам чудесным биллбордом три на шесть с изображением абсолютного счастья и гармонии.

Решение поехать в горы пришло ожиданно и обдуманно. Директор совершил планерку, мы проснулись и поехали по устью реки на автомобиле-внедорожнике ГАЗ-66 в те места, где нет ни МакДональдсов, ни коммерческих киосков, ни людей, ни бытового мусора. Короче туда, где нога человека ступала, но очень редко и, как правило, с ружьем.

Прибыв в расположение мы немедленно напились самодельного чего-то (от чего у меня лично напрочь срезало порядка 75% лобных долей головного не знаю уже чего) и, приняв баню, продолжили кутить. Тогда-то и появился Доктор.

Доктор появился совершенно неожиданно; отложив штатив и сняв с массивной шеи фотоаппарат он поздоровался, улыбнулся и протятул нам свою крепкую, коренастую, закаленную опытом, руку. Мы обменялись рукопожатиями и пошли на место.

Место, скажу я вам, было великолепно. Камни, до которых докасался лишь стремительный поток, да речка а-ля Переплюевка, которая по весне в тот самый поток и превращается. И - посередине – мост. Мост – по которому переходить можно, а переезжать нельзя. Очень старинный мост (будучи почетным мостостроителем, могу еще и подтвердить, очень красивый мост). Вот под этим мостом, на берегу реки, на безызвестных камнях мы и кинули наши зады. Беседа потекла в такт реки. Доктор травил нам байки про неизлечимых больных, которых он встречал во времена своей практики, ругал минздрав и лично какого-то министра, а потом рассказал нам историю про одного очень бескорыстного дедушку, благодаря которому мы и сидели под этим непроезжим мостом и знатно трендели, периодически помутняя свое сознание. Внезапно стемнело.

Темнота нас не обескуражила, скажу более, мы вообще не заметили темноты. Маленький уголек освещал нас ярче всякого Солнца и тут раздался рев.

Рев был ужасен. Мы прислушались. Рев повторился.

Со вторым ревом мы чуть-чуть осознали, что сидим в полной темноте где-то в горах и наше спасение – это мост, со стороны которого, собственно, рев и издавался. Единственным источником освещения был маленький фонарик (типа шахтерского) на голове Доктора, да и Доктор был единственным человеком в данной ситуации, который мог хоть как-то мотивировать происходящие на наших ушах ужасы. И вместо того, чтобы сказать, что это проделки профессора Димы, он, совершенно серьезно, заявил: «Это бык взбесился», - что в данный момент было совсем неуместно. Далее мы панически начали выбираться к мосту, пристроившись «в хвост» за Доктором, освещавшим нам путь и, поравнявшись с дорогой, Доктор внезапно…

(Доктор, это человек, которому горы по колено).

...Доктор внезапно вздрогнул. Не то чтобы это было сигналом к панике, но мы рванули в разные стороны, причем, напомню, в абсолютной темноте. Я сам налетел на какие-то камни, пару раз перевернулся, оказался под мостом и приготовился к смерти.

Все закончилось благополучно. Мы смогли добраться до бара профессора Димы, хотя и не факт. Далее была очень тяжелая посттравматическая ночь с распитием Фединых (командир ГАЗона) адски зеленых напитков. Но мы думали лишь об одном: а как нам все таки повезло, ведь бешенный бык мог на нас напасть и, возможно, даже покалечить.

В последствии эта мысль переросла в навязчивую идею, затем в фобию, и вот теперь превратилась в диагноз. Но жизнь продолжается, и вот я уже могу писать и думать об этом. Вот оно - счастье и ужас в одном лице.

Карта местности:

Аэрофотосъемка (вид сверху и вид снизу):

Информация по объекту.